КЕВИН РОБЕРТС МЕТРОНОМ

Несколько месяцев назад на занятиях Движениями мы начали работать с метрономом, который предложил использовать наш руководитель. Она сказала мне, что наш ритм неправильный, и я никак не мог понять, что она имела в виду. Мы тогда работали над Шестью Обязательными.

 

Но вскоре после того, как мы начали работать с метрономом, у меня появилось странное ощущение. Это было похоже на то, как будто я попал в зону сумерек или нечто подобное. Я был уверен, что метроном то ускоряется, то замедляется. И чем больше я обращал на это внимание, тем сильнее убеждался, что так оно и есть. И только когда движение заканчивалось, я начинал понимать, что происходило. Мы так привыкли ускоряться во время исполнения одних частей Движений (мы делали «Счет») и замедляться во время других частей в соответствии с тем, как это звучало, что чувствовали, что двигаться с одной и той же скоростью неправильно. Даже наш пианист полностью привык к этому явлению и вполне естественно приспосабливался к нашим отклонениям. Большинству людей в классе это было интересно, но особенно привлекательно это было для меня.

 

Мы медленно и с большим трудом начали регулярно использовать метроном на занятиях с целью избавления от «плохих привычек» – вместе с пианино и без него. Результаты были очень интересными: некоторые люди с музыкальным образованием, привыкшие ненавидеть метроном, начали его любить. Для всех нас было ясно, что метроном является нашей помощью, и, несомненно, он стал нашим учителем. Такие Движения, как Первый Обязательный, стали выполняться нами с новой точностью, и у нас начал появляться опыт абсолютно нового «движения вместе». Каждый из нас рос вместе как группа, и лично я знал, что получил исключительно новый опыт Движений.

 

Через какое-то время я начал размышлять об этом. Почему же мы замедлялись и ускорялись? И почему это не было для нас очевидным? Под воздействием какой странной силы мы находились? Размышляя подобным образом, у меня появились следующие мысли: в Законе Семи говорится, что есть места, где происходит замедление и ускорение. И мы, по сути, реагировали естественно, то есть в соответствии с законом. Затем я подумал: если мы следовали естественным ускорениям и замедлениям, то чего мы старались достичь, добиваясь постоянного темпа? И снова я был захвачен беспокоящим меня вопросом.

 

И неожиданно меня озарило. Мы практикуем движения как часть нашей Работы. Целью Работы является выработать в себе способность «делать». Для того чтобы «делать», мы должны быть связаны с «Богом», который внутри нас и который называется «реальное Я». В главе «Чистилище» сказано, что Абсолют до того, как он был изменен, жил согласно Закону Семи, и все его Стопиндеры были расположены равномерно, что естественно соответствовало ровному темпу. Итак, когда мы практикуем Движения, выполняя движение в ровном темпе, мы пробуем «делать». Мы соединялись с Богом.

 

Практика Движений требует дополнительного внимания – за пределами внимания к движениям рук и ног, даже за пределами внимания к внутренней работе. Если мы практикуем Движения в ровном темпе, они никогда не станут механическими, потому что ровный темп неестественен для нас в нашем обычном состоянии, и чтобы поддерживать такой темп, всегда будут требоваться усилия и внимание. Я обнаружил, что такая смена темпов происходит независимо от того, пытаюсь я остановить это или нет; и единственный способ оставаться уверенным – это использовать метроном, «подчинить свою волю» метроному.

 

Конечно, мы только начинаем этот эксперимент. И вот привожу несколько комментариев участников занятий.

 

Лех: «Я думаю, что ни у Кевина, ни у других учеников в классе не было достаточного опыта работы с метрономами для того, чтобы успешно пользоваться ими – ПОКА. И в то время, когда я был здесь, я заметил, что мы устанавливали метроном, и вскоре он прекращал щелкать, а мы продолжали двигаться со своей собственной скоростью, игнорируя это. После нескольких лет музыкальных занятий с метрономами это меня действительно раздражало. Хотя я понимаю, что оба эти факта – и то, что мы не можем продолжать заниматься с метрономом, и то, что он раздражает меня – уже являются достаточно важными».

 

И если мы продолжаем практиковать с метрономом, то я хочу предложить попробовать что-то очень простое, движения, в которых не участвуют разные части тела, не быстрые и не медленные, по крайней мере не быстрее, чем мы можем сделать. Используя метроном, мы не должны предъявлять к себе требование выдерживать тот же темп. По крайней мере до тех пор, пока мы на самом деле не научимся слушать и работать с ним, что уже само по себе является мастерством. Если мы платим за это мастерство тем, что сейчас работаем легко и просто, тогда через какое-то время мы сможем использовать наше мастерство для того, чтобы заплатить за что-то еще.

 

Аня: «Я постоянно переживаю двойственные чувства, когда думаю об использовании метронома… это один из моих лучших опытов, но и наиболее болезненных, это мой учитель в моих десятилетних занятиях на фортепиано и в последующем десятилетии практики Движений. Я помню, что уже не раз поддавалась искушению поверить в то, что внутри метронома есть какой-то непослушный джинн, который заставляет его стучать то медленнее, то быстрее, когда я исполняю классическую музыку или даже когда я играю музыку для движений…

 

Однако за последние несколько лет было много случаев, когда я действительно могла легко работать под ритм метронома: у меня получалось довериться ему, и тогда я могла сдерживать свою энергию и равномерно распределять ее… это было так, как будто мои стучащие по клавишам пальцы (или мои жесты в движениях) действительно становились мерными звуками метронома – чудесные моменты; хотелось бы, чтобы их было больше!»

 

Итак, я рассказал вам о нашем эксперименте (и поделился своим субъективным опытом). Пробуйте и вы!

 

Перевод Валерии Рыжовой

Back To Top