Письмо Марко Яницкого (25 января 2010)

Дорогие друзья!

 

На прошлой неделе в жизни клуба почти ничего не произошло. Мы закончили перевод эссе Ласса «Намеренное страдание» и Гурджиева «Упражнение стоп» (из Взглядов из реального мира). Я написал пару вещей для официального сайта клуба. Эту работу я все время откладывал, постоянно были какие-то более важные вещи. Но просто я понял, что опять, как и в нормальной жизни, я стараюсь делать не то, что нужно, а то, что мне нравится, что мне хочется. Большинство людей, которые приходили на встречи, узнали о нас через интернет, так что содержание и качество сайта — это важная вещь. Так что я решил уделить каждую неделю немного времени сайту. На этот раз дополнил часть «Работа клуба» — разделы о встречах, о семинарах, и о публикациях.

 

Я виделся с Якубом, чтобы договориться насчет текущей работы и порешить некоторые вопросы о будущих семинарах. Так как в это время в городе оказался мой друг из основной школы, иракский араб, родившийся в СССР, с которым я несколько лет не виделся, я и его пригласил. Это очень интересный человек, который нашел себя в пути медитации, и представляет какую-то сумасшедшую комбинацию суфизма и индуизма, с примесью православия. Я никогда не знал как смотреть на него — как на сумасшедшего или на святого. Он иногда говорит полную чепуху (или это мне кажется), однако вспоминая его слова потом, я нахожу в них глубокий смысл. Во всяком случае верно то, что он полностью посвящен своей духовной работе, великому джихаду, и что он этим достиг полной перемены своего характера, так как я его помню из наших молодых дней. У нас завязался интересный разговор, который несколько раз (кажется, как только мы вроде начинали понимать, о чем мой друг говорит) принимал странные обороты, например он вдруг с раннего христианства перескакивал в современность и объяснял нам, что Маркс, Толстой и Ленин — инкарнации архангелов, или что одним из просвященных 20.века был Уолт Дизни, который передавал высшее знание через мультфильмы, как суфии это делали в забавных историях муллы Насреддина. Весь вечер я над своим другом насмехался, стыдился его. Только потом я понял, насколько это глубоко во мне — цинизм, страх что скажут люди, готовность к предательству лучшего друга. Ведь кто я чтобы судить его, если бы во мне была хоть доля его упорства в работе, его мотивации, его искренности! Я так быстро готов судить других — но с какой точки зрения? с точки зрения теории, идеального человека. А если бы я сравнивал лишь с собой — с тем, кто я сейчас, а не тем, кем я себя возомнил, или кем я хотел бы стать — тогда я должен был бы стыдиться только себя самого и горько над собой смеяться. Это все я понял только впоследствии, благодаря Якубу, который написал мне, что мой друг — прекрасный, открытый человек, и что он очень признателен мне за эту встречу. А я-то боялся, что о нем подумает Якуб, и предавал мысленно своего старого друга из-за нового, из-за того, что мне казалось, будто с точки зрения Четвертого пути он говорит чепуху. Так что единственным идиотом и сумасшедшим — в настоящем значении этого слова — был только я сам. Я видел в глаза свой снобизм. Это была очень горькая пилюля, от принятия которой я и сегодня содрогаюсь.

 

Завтра у нас предстоит очередная встреча, обещало прийти много людей (под влиянием семинара Движений).

 

Всего доброго, привет из холодной Праги!

 

Ваш Марко