А.Л. СТЭЙВЛИ Я – Я ЕСМЬ

Огромная часть моей работы над собой неизбежно относится к этому «я» – тому «я», которое все остальные люди могут столь отчетливо видеть и которое так трудно видеть мне, особенно в начале. Столько в нем ложного, столько воображаемого, столько является привычкой или обусловленностью. Мое умение направлять свое внимание практически нулевое, моя слабость преобладает, мое желание неустойчиво и проявляется в спорадических импульсах и толчках.

 

Это очень сбивает с толку, как бы я ни старалась, сколь бы ни была усердной в течение продолжительного времени. Чем больше проблесков я улавливаю в этом нереальном, несвязанном клубке противоречий, растягиваемых и движимых в различных направлениях под любым воздействием извне, чем больше я вижу, что вообще ничего не начинаю самостоятельно – тем больше я обязана вопрошать саму себя: «Кто есть я»? И чем больше я наблюдаю, чем больше спрашиваю, тем реже ощущаю в себе способность ответить на вопрос. В то же самое время я знаю, что ответ существует, и даже где он находится. Прежде всего, возникает то, что начинается как ощущение самой себя в моем нынешнем существовании. Это не приятное ощущение, особенно в начале, − напротив, в чем-то горькое. Очень трудно оставить вкус неизменным или ускользнуть от него, или получить за него компенсацию, собирая свой «послужной список», − нечто, возмещающее мое неудовлетворение тем, что я всегда принимала за самоё себя, но что мной не является.

 

В то же самое время, безусловно, на подсознательном уровне, я оглядываюсь вокруг, чтобы найти нечто, с чем можно было бы отождествиться, чтобы я могла сказать самой себе: «я – это», или «я – то». Вопреки самой себе, я рассматриваю «бытие» как цель, которую следует достигнуть. Как то, что можно увидеть, ощутить и познать, нежели то, что делает возможным видение, ощущение и познание.

 

Я ЕСМЬ. Поскольку я есмь, я могу. Это «я есмь», эта бытийность и является центром. Я – это все мои функции, вся моя деятельность, все мои проявления. Это среда. «Я» − это то, что появляется. Оно всегда там. Оно может до какого-то предела быть известным. Только истинное «я» способно знать «меня» за пределами этого предела. Но как может истинное «я» быть в моем присутствии, в моей целостности, когда его нельзя увидеть, ощутить или познать моим обычным устройством – «мной»? Оно спит, и его необходимо разбудить. В каком-то смысле оно там присутствует, но в настоящее время лишь как возможность для меня.

 

Есть только одна вещь, которую можно сделать, и это − утверждать. Я ЕСМЬ. Я утверждаю свое существование. В конечном счете, только центр может утвердить центр, и, когда это становится более возможным для меня, что-то начинает поворачиваться внутрь, нежели наружу к внешней границе – поворачиваться к покою и тишине, вместо постоянного возбуждения моего «я» снаружи.

 

В последнее время люди несколько раз говорили об умении слышать голоса разума, сообщающие им, что они являются тем или иным – обычно чем-то отрицательным – но, в чем бы вас ни убеждал ваш ум, вы этим не являетесь. Было бы хорошо в большей мере осознавать эти ложные голоса, чтобы они становились для нас напоминанием. Бесполезно бороться с ними или пытаться их остановить. То, что возможно – это сделать небольшую остановку в тот самый момент, когда мы слышим такого рода голос в нашем уме, затем собрать свое внимание и произнести утверждение – вслух, когда мы одни, или шепотом, когда рядом кто-то есть. Утверждения следует произносить ежедневно и много раз в день. Это становится источником силы, особенно если я буду практиковать ощущение тела в тот же самый момент. Только истинное «я» может знать «меня». Но его нужно вызвать, нужно разбудить «я». Никто не сможет этого сделать за меня.

 

[Эти слова были прочитаны 21 марта на похоронах Майкла Смита, бывшего учеником Миссис Стэйвли продолжительное время, одного из основателей и участников Two Rivers Farm, скончавшегося 18 марта 2001 года.]

 

Из International Review, весна 2001, часть IV (2)

 

перевод Антона Ровнера

Back To Top