ЖАСМИН ХОВАРТ ПОМНИТЕ О ВНУТРЕННЕЙ РАБОТЕ

Все мы знаем, что господин Гурджиев считал свою систему Движений значительной частью учения. Более 60 лет назад эти Движения были впервые даны группам. Это произошло, когда господин Гурджиев был в Тифлисе. Он дал ученикам мадам де Зальцманн какое-то число упражнений на внимание и координацию. Позднее они стали обязательными для каждого, кто желал учиться у него. Когда во время революции господин Гурджиев бежал с учениками из России, он обучил свою группу также адаптированным движениям дервишей и сакральным ритуалам, которые он видел в Центральной Азии. Чтобы привлечь интерес к своей работе, он показал Движения публике в Константинополе. Двумя годами позже, по прибытии во Францию, во время работы в Приоре с русскими и несколькими английскими учениками господин Гурджиев подготовил более обширную программу сакральных танцев, которая была затем представлена вThéatre des Champs Elysées в Париже. В 1924 году он приехал в Америку и презентовал эту программу в Нью-Йорке, Филадельфии, Чикаго и Бостоне. С того времени Движения сохранились в том виде, как они были даны.

 

Летом 1924 года, когда Гурджиев писал «Рассказы Вельзевула своему внуку», Движения практиковались регулярно, во-первых, здесь, в Нью-Йорке, группой Орейджа, затем в Англии (с 1936 по 1938 гг.) группой Успенского и в Париже группой мадам де Зальцманн. Как раз перед началом Второй мировой войны господин Гурджиев возобновил обучение и продолжал работу в Париже, несмотря на немецкую оккупацию.

 

Это был исключительный период: он создал множество упражнений, комбинаций и последовательностей, математически вычисленных и задуманных помочь поддерживать внимание и понимать то, что теперь мы называем ощущением, обеспечить потрясениями и новыми впечатлениями, стимулировать определенные чувства и более собранные состояния. Большое количество упражнений, «Тридцать девятое» и другие, он отправил вместе с нами сюда, в Нью-Йорк, весной 1949 года за несколько месяцев до своей смерти – и эти упражнения изучаются здесь до сих пор.

 

Некоторые люди, работавшие с Гурджиевым, все еще продолжают Работу. Я думаю, что каждый должен был обнаружить, что через практику Движений он получает прямой опыт, ведущий через тело и чувства к пониманию многих идей Работы, которые иначе остались бы просто теорией.

 

В Движении мы осознаем, насколько редко пробуждаемся к нашей собственной жизни – внешней и внутренней. Мы видим, что всегда реагируем привычным и обусловленным образом; мы начинаем понимать, что три наших главных центра – ум, тело, чувства – редко работают совместно и гармонично. Мы начинаем пытаться двигаться всегда намеренно, не механистично, и мы открываем в себе много прежде невиданных возможностей. Мы открываем, что человек может собирать свое внимание; что человек может временами просыпаться и полностью ощущать себя; что покой в уме, как и осознание в теле и интерес в чувствах могут быть соединены вместе, и результатом будет состояние более полного внимания, в котором ощутимы силы жизни; и мы становимся чувствительными к высшим влияниям. Так человек получает представление, насколько разнообразно может быть прожита жизнь.

 

И поскольку это так, то для нас Движения сакральны. С помощью мадам де Зальцманн и учителей, которых она присылала к нам из Парижа, мы стараемся сохранить чистоту Движений, как они были впервые даны, и защитить их от искажений и предрассудков.

 

Сегодня  вечером наши группы собираются поделиться с вами работой с Движениями, которую они проделывают в настоящее время. Мы хотели бы поделиться с вами воспоминаниями о господине Гурджиеве, каким он был, когда определял последовательности позиций и ритмов, которые казались невозможными для выполнения, он с уважением относился к  нашим индивидуальным усилиям и помогал нам помнить нашу истинную цель, повторяя: «Помните о внутренней работе! Помните о внутренней работе!».

 

Те, кто наблюдают, возможно, могут попробовать расшифровать в упражнениях, особенно в групповых Движениях, язык, который господин Гурджиев использовал, чтобы выразить формы Движений – истину, человеческую истину, космическую истину, законы, которые он открыл в течение жизни, полной поиска и жертвования. Здесь снова мы вспоминаем, что иногда, когда мы справлялись с трудными последовательностями мультипликаций или Движений, основанных на эннеаграмме, господин Гурджиев, видя приближение к замыслу – диаграмме, которую он замышлял, к нашему удивлению, восклицал: «Браво! Браво!».

 

Статья из журнала Gurdjieff International Review, Vol. V No. 1

Back To Top